Внутренние коммуникации были полны неясностей, часто приходилось тратить время на то, чтобы понять, кто за что отвечает. Рабочий день официально длился 8 часов, но все сотрудники оставались в офисе намного дольше. Руководство не особенно интересовалось тем, что мы думаем о переработках, а официально признать за это внеурочные часы и тем более оплатить — никто не собирался. Прозрачность внутренних коммуникаций оказалась грустной шуткой, многие задачи обсуждались за спиной сотрудников. Часто приходилось узнавать о принятых решениях постфактум, когда уже было слишком поздно что-то исправить. Это создавало атмосферу недоверия и постоянного стресса. Рабочий чат в мессенджере редко закрывался, даже поздно вечером постоянно что-то обсуждалось. В итоге уходил домой измотанным и неудовлетворённым, хотя старания прикладывались максимальные.
